[ystya]

Всё, что я успел за эти выходные, это картинку по накуру с  ЗайкаПобегайка про Вальтера и Эстебана)))
В Фабианов день герцог Придд взял себе оруженосца))) Итог - нищасный Эстебан, которого, кмк, будут троллить))), ехидный Штанцлер, спокойный Вальтер и зловредный Спрутик)))

Полагаю, Эстебана заставили таскать за Вальтером всякие нужные книги, указав оруженосцу, что для умного человека первейшее и страшное оружие - это знания. И почему-то мне кажется, что если бы Эстебан пожаловался на эту тему своему папеньке, тот бы подтвердил слова супрема)
А ниже - фик по этому рисунку) Зайка, вы чудо))) Спасибо)))
Оруженосец Вальтера Придда
Автор: зайка-побегайка
Фэндом: Камша Вера «Отблески Этерны»
Основные персонажи: Август Штанцлер, Эстебан Колиньяр.
Пэйринг или персонажи: Вальтер Придд, Эстебан Колиньяр, Август Штанцлер.
Рейтинг: G
Жанры: Джен, Юмор, Пародия, AU, Стёб
Предупреждения: OOC
Размер: Мини, 3 страницы
Кол-во частей: 1
Статус: закончен
В тот весенний день солнце слепило глаза – а может, просто было непривычным после полутемного аббатства. Первый в выпуске унар смотрел на весь мир сощурившись – но с видом будущего Первого маршала Талига. Еще бы – не каждому удается стать лучшим из фабианцев. Громко пропела труба, и ликтор объявил, что двадцать достойных дворян, прошедших обучение, предлагают свою службу Лучшим Людям Талига.
«Достойных, как же, - подумал Колиньяр, считавший достойным только себя самого и пару-тройку своих приятелей, - особенно Окделл и Придд. Один – свинья, другой – медуза».
От собственных мыслей его отвлек голос:
- Эстебан, маркиз Сабве из Дома Колиньяров. Я, Вальтер, герцог Придд, супрем Талига, принимаю вашу службу.
«Упасть в обморок? Или отказаться?» - лихорадочно замелькали мысли. А ноги, не подчиняясь им, уже несли вышеупомянутого маркиза к Галерее.
- Эстебан Сабве приносит присягу, - голос ликтора, показалось, звучал издевательски.
Горло отчего-то заболело – будто накануне после тренировки по фехтованию выпил ледяной воды. И присяга получилась какой-то хриплой и вымученной.
- Я, Эстебан Сабве из Дома Колиньяров благодарю герцога Придда за оказанную мне честь. Я клянусь служить ему и в его лице служить Талигу. Отныне бой герцога Придда – мой бой, его честь – моя честь, его жизнь – моя жизнь. Да будет моя шпага сломана, а имя предано позору, если я нарушу клятву. Обещаю следовать за ним, и служить ему, пока он не отпустит меня.
«Хорошо, хоть клятву произнес без запинки», - мелькнула последняя мысль – и пропала.
Наследнику Колиньяров ничего не оставалось делать, как поцеловать руку сеньора и встать за его креслом. Жизнь показалась горше лука и горчицы вместе взятых.
В Лаик будущий Первый маршал Талига выводил из себя Окделла и пытался сделать то же самое с юным Приддом. Тот из себя не выводился, и это злило – причем, сильно. Немало нервов унар Эстебан попортил унару Валентину. И теперь отец этого Валентина будет портить нервы Эстебану. Причем не шесть месяцев – а все три года, как полагается.
Хотелось выть и биться головой о спинку кресла. Но это бы не помогло – клятва принесена, дело сделано, бейся теперь, не бейся – ничего не изменить.
После церемонии Вальтер Придд знаком указал своему новоиспеченному оруженосцу место позади. А сам в сопровождении кансилльера направился к карете. На полпути обернулся.
- Вы можете ехать верхом и сопровождать карету до особняка Приддов. Надеюсь, не отстанете и не заблудитесь.
Щеки вспыхнули – да как он смеет! Маркиз Сабве знает всю Олларию – особенно таверны, притоны и «веселые дома», лучшую, так сказать, часть столицы. Но и особняк Приддов найдет, не потеряется.
- Отвечайте же!
- Да, монсеньор.
Герцог поморщился.
- Юноша, существует слово «эр», если вы еще не знаете. Прошу обращаться ко мне именно так.
- Хорошо, эр Вальтер.
Супрем вздохнул, всем своим видом выражая недовольство оруженосцем.
До высокого красивого дома со спрутами на воротах добрались быстро. Вальтер Придд в сопровождении Августа Штанцлера прошли в кабинет. А Эстебана отправили в его комнату и велели сидеть там, пока эр не изволит позвать.
Комната была средним арифметическим между его собственной спальней в особняке Колиньяров и кельей в Лаик. Небольшое окно под потолком, узкая кровать, письменный стол и рядом – стул. На подоконнике – кувшин с водой и тазик.
Да еще возле двери – высокий шкаф для одежды.
Эстебна рухнул на кровать. И закрыл глаза.
«Что за кошачья жизнь, - мысленно жаловался он не то самому себе, не то Чужому, - это старое щупальце меня доведет до сумасшествия. Не мог комнату получше обставить? Зачем я ему сдался? Взял бы Окделла, или там еще кого».
Леворукий где-то согласно кивал и ничего не говорил – а что тут скажешь?
Не успел Эстебан пожаловаться на жизнь от души, как вошедший слуга сообщил:
- Господин супрем изволят ждать оруженосца.
Эстебан шел за слугой, запоминая дорогу. И по пути глядя, сколько гальтарских ваз расставлено в коридорах, и что будет, если он вдруг – случайно – разобьет парочку.
Войдя, слуга что-то сказал Вальтеру Придду. Тот кивнул и посмотрел на маркиза Сабве строгим взглядом.
- Итак, молодой, человек, несколько слов о ваших обязанностях. Но прежде хочу сказать, что в моем доме не лежат на кровати в обуви – даже положив ноги на спинку кровати. Запомните это на будущее.
Эстебан кивнул.
- Что же, вам много придется запомнить сегодня. Но в случае необходимости я сочту своим первейшим долгом напомнить вам, когда вдруг забудете. Ваше воспитание оставляет желать лучшего. Хотя, что ожидать от человека, чьи предки были простыми наемниками?
Ваши манеры – о них немного позже. А пока учтите, что в библиотеке вы должны проводить все время, если нет других дел. Я сам составлю вам список книг, обязательных к прочтению. И каждый день будете пересказывать одну-две близко к тексту и отвечать на вопросы. Это понятно?
- Да, эр Вальтер.
- Теперь о свободном времени. Его у вас нет, и не будет. Праздность – враг молодежи, она развращает и ведет к совершению необдуманных поступков. Ваши выходные вы будете проводить в кругу семьи, как полагается, а о приятелях, петушиных боях и прочем можете забыть на три года. Иногда я позволю вам общаться с Валентином.
- Благодарю, эр.
Эстебан яростно душил в себе желание высказать в лицо «старому щупальцу» все, что он о нем думает, расколошматить вазы и сбежать отсюда. Но Колиньяры никогда не были клятвопреступниками.
А Вальтер Придд продолжал:
- Фехтовальные тренировки будут по утрам в шесть. Это не слишком рано, если лечь спать вовремя. Я знаю, фехтование – единственное, в чем вы преуспели за ваши семнадцать лет. Но запомните и запишите – не в умении владеть оружием заключается доблесть. Самое главное, самое сильное оружие человека – это его знания. Но ваше образование – увы, недостаточно глубокое, а знания – не систематичны и поверхностны.
- Эр Вальтер, я стал первым в выпуске.
- Я знаю, - кивнул герцог Придд, - но при отношении капитана Арамоны к вашей семье, это неудивительно. Было бы странно, если бы первым стал Ричард Окделл или граф Васспард, к примеру.
- Господин супрем, - послышался голос откуда-то из угла, - позвольте задать этому достойнейшему юноше несколько простых вопросов.
- Извольте, господин кансилльер.
- В каком году Рене Эпинэ получил генеральскую перевязь?
- В 274 круга Скал, - быстро ответил Эстебан.
- Неверно, в 269. А в 274 он стал маршалом.
- Не волнуйтесь, господин кансилльер, - сказал герцог Придд, - скоро вы сможете проэкзаменовать юношу еще. Полагаю, какие-нибудь знания отложатся в его голове. И не только для того, чтобы сдавать экзамены, после чего все позабыть.
Эстебан стоял, сжимая кулаки так, что ногти больно впивались в ладони. Мало ему экзаменов в Лаик было, теперь еще и Придд вместе со Штанцлером менторов изображают.
- Прекрасный день сегодня, господин супрем, - вкрадчиво сказал Штанцлер, - не пройтись ли нам по саду?
- Охотно, – согласился герцог, - заодно покажу оруженосцу, где какая статуя стоит.
- Весьма полезно, - кивнул кансилльер.
Зачем-то в сад им понадобилось нести множество книг. И нес их никто иной, как Эстебан Колиньяр. Сверху эр Вальтер положил два свитка, которые норовили свалиться каждую минуту.
В саду было тихо и прохладно, щебетали птицы. Но юный маркиз Сабве не обращал внимания на всю эту красоту. Он шел, словно приговоренный к трем годам каторжных работ.
- Смотрите, это – мой домашний любимец.
В первый раз голос Вальтера Придда потеплел.
Эстебан посмотрел – и увидел небольшого спрута, который мог передвигаться по земле, а также ловко лазил по деревьям. Он был светло-лилового цвета, и смотрел на оруженосца своего хозяина явно недружелюбно.
- Учитесь заботиться о том, кто нуждается в вашем внимании, - назидательно сказал герцог Придд, - вам я поручаю выгуливать Спрутика.
Спрутик залез на дерево и оттуда показал язык Эстебану.
- Ну, знаете ли, - возмутился оруженосец, - это уж слишком.
Вальтер Придд как раз выпроваживал из сада Августа Штанцлера,к оторый явно загостился.
- Идите, идите, господин кансилльер, вам необходимо принять ножную ванну и отдохнуть. У вас очень утомленный вид. Пожалуй, завтра стоит отлежаться и не приходить на службу.
- Да-да, - кивал Штанцлер, - я старый и больной человек, но думаю лишь о благе государства.
- Оно нуждается в вас, - заверил его супрем, - но здоровье дороже.

Вечером Эстебан, еле живой от свалившихся на него обязанностей сидел в своей комнате и грустил. Книги в нереальном количестве, запрет на общение с друзьями, да еще Спрутик. Там, в саду оказалось, он умеет ловко удирать, а если ударит щупальцем по руке – остается багровый след, как от хлыста.
Дверь приоткрылась – Эстебан забыл запереть ее изнутри. И к нему приковылял на своих щупальцах Спрутик. Он ловко залез на кровать, – на которой не разрешалось лежать в обуви – и дотронулся до щеки оруженосца. Смахнув слезинку, он погладил его – и щупальце оказалось мягким.

- Что за чушь снится, - пробормотал Эстебан, вскакивая с унарской узкой койки, - какой спрут? Какой супрем? Какой кансилльер, задающий вопросы по истории Талига. Кошмары кошачьи, вот что значит, заниматься все дни напролет.
Он лег, устроившись поудобнее, закрыл глаза и….

- Эстебан , маркиз Сабве из Дома Колиньяров. Я, Август, граф Штанцлер, кансилльер Талига, принимаю вашу службу.
- ЧТОООО?!

Слуга в сером немало удивился, когда пришел на настойчивый стук в одну из унарских комнат. Но все же просимую настойку кошачьего корня принес.
Хотя она мало помогала. Стоило сомкнуть веки – и из глубин появлялся то кансилльер, то супрем, то оба вместе. А иногда – ехидно подмигивал Спрутик.