драббл по ОЭ. Альтернативная история Марикьяры. Гет, джен, Хосс, нжп , нмп

[ystya]

Иногда я что-то пишу (от руки в тетрадь), иногда рисую. При отсутствии скана и времени на подчистки и доработку, рисунки пока условно считаются набросками и лежат)
а кусочек того, что курю - окончание - кидаю тут) перепечатываю с рукописного с полпятого утра, могла косякнуть, но вряд ли.


Чужое небо

В то лето маленькие Хоссы гостили у дяди, вспыльчивого холостяка. Он обожал племянников, хохотал над детскими шалостями, однако то и дело во всеуслышание заявлял, что себе такой обузы не пожелал бы. Из детей менее всего любила дядюшку Дагмар, девочка тяготилась обществом шумного родича и полюбила прогулки. Вот и сегодня она при первой возможности упросила дядю отпустить ее с сестрой и младшим братом полюбоваться лугами Глэнтайрта. Получив позволение, после некоторого брюзжания и порции наставлений, Дагмар чуть не бегом удалилась подальше от дражайшего дядюшки.
Ее нянюшка уселась в теньке с сопровождавшим их слугой чесать языками, плести венки и обирать цветы с обильно растущей в этих краях водной кровавки, для лекарских нужд. Дагмар получила свой венок – из вереска нежно-розового оттенка и подождала пока ее сестра получит свой – в котором преобладали лиловые цветы. Маленький Говард, не так давно сменивший детские платьица на приличествующие подрастающим мальчикам штанишки, венок надеть не пожелал, обошел смеющуюся няньку и девочек по дуге и довольно независимо принялся расхаживать, то и дело забывая о том, что решил вести себя чинно и срываясь в погоню за черно-желтыми бабочками.
Ингунн и Дагмар в свою очередь попытались чинно погулять по цветущему лугу, но день был таким летним, а солнце слишком ласковым и ярким, чтоб две резвые девочки могли бы долго сохранять важность. Трое детей смеялись и бегали взапуски по шелковистой траве.
Отбежавшая к зарослям, усыпанным желтыми звездочками цветов Ингунн вдруг остановилась. Девочка с любопытством куда-то смотрели и двое других детей подбежали к ней. Дагмар увидела старуху, хорошо одетую, но нечистую, в пыли и даже грязи. Замерев, подрагивая тонкими ноздрями, девочка с отвращением вдохнула запах давно не мытого тела и попятилась назад, хватая одной рукой брата за плечо, а другой потянула назад доверчивую сестру.
- Погоди, Дагмар, - мягко проговорила Ингунн, распуская завязки на своем кошельке, - Это нищенка, дай мне подать ей монетку.
На детей чужая женщина смотрела так, как на них не смотрел никто, разве что отец в минуты гнева – с презрением.
Ингунн протянула ей монету с изображением лебедя и старуха ее взяла. И вдруг усмехнулась.
- А что, я просила у тебя милостыни, мертвая невеста?
Дети опешили. Первой пришла в себя Дагмар.
- Та, кого ты обозвала, приходится племянницей хозяину этой земли, - сдерживая гнев, сказала она. – Тебя прогонят отсюда собаками, моли о прощении.
Но Ингунн рассмеялась.
- Ну что ты, сестра. Разве можно так… - Она вгляделась в сидящую старуху, - Бедняжка не в себе.
Сколько раз Дагмар досадовала на доброту и легкомыслие сестры – не перечесть, но в этот день Ингунн просто перешла все допустимые пределы.
- Коли ты так добра, - старуха вгляделась в свежее личико Ингунн, - скажу тебе, что ты узнаешь счастье, твое сердце будет петь, но ты не изведаешь большого горя.
Ингунн улыбнулась, а нищенка припечатала: - Потому что не успеешь. Живи… пока есть твои дни.
Улыбка на лице девочки поблекла.
- Мне, может быть, тоже хочешь напророчить? – Дагмар была сама лед, поежился даже маленький Говард.
- Изволь. Ты умрешь на чужбине, твое счастье будет кратким, а зимы долгими. Ты будешь тосковать по здешнему вереску. Но в последний раз смотреть будешь в чужое небо. А тебе, сын убийцы, хочется знать судьбу? – Обратилась эта ведьма к Говарду.
И рука Дагмар, занесенная, чтоб ударить мерзкую пророчицу опустилась. Мальчик все это время сжимал в ручонке звезду и серьезно сказал, что он эсператист и полагается на Создателя.
Старуха расхохоталась противным лающим смехом.
- Недолго же ты на него будешь полагаться, дитя. Ну коли ты вцепился в звезду… пока у тебя есть звезда, рок тебя помилует…
- Эй, ты! Пошла вон! – Крича на бегу, к ним бежали слуга и нянька.
Старуха бросила последний насмешливый взгляд на детей, сунула в рот монетку Ингунн, и вдруг опершись рукой о камень, кинулась в овраг и пропала в зарослях.
Как потом слуга не искал ведьму, он ее не нашел, только о ветки расцарапался весь.
Все молчали об этой встрече, девочки даже между собой о ней никогда не говорили. Но сделали подарок маленькому брату – крупную эсперу на нервущейся цепочке особой ковки. Более здравомыслящая Дагмар настояла на том, чтоб из эсперы можно было выщелкнуть небольшое, но острое лезвие… Создатель далеко, а жизнь полна опасностей здесь и сейчас.
***
Дриксенская провинция Марикьяра была Рассветными садами для тех, кто не покорял ее десять зим назад. Торговцы предлагали только что отпущенным с корабля морякам всевозможные подарки для тех, кто ждет господ моряков дома. Двери веселых домов были для них распахнуты.
Неотразимые черноокие девы и юноши, улыбаясь, обещали незабываемое блаженство. Невероятные деревья показывали сочные желтые и оранжевые невиданные соблазнительные плоды, а жару разбавляли многочисленные прохладные фонтаны. Лотки разносчиков были полны диковинных лакомств и непонятных, но заманчивых вещиц, дешевых амулетов и украшений, ярких игрушек из дерева и пестрых лент.
Было от чего потерять голову.