Закатный рок-н-ролл
читать дальшеДжемини1, счастливое семейство Ариго – для вас)


Хосс наслаждается жизнью в Хексберг)

сбежавший из плена Бермессер страдает в компании бергера, шпион из него никакой, как мне кажется)

АУшечка по ВМФкартиночкам, драббл, джен)
Напутствие.
Для чего Хосс таскал по всем морям на «Верной звезде» контуженого Петера и платил его семье, словно этот никчемный моряк был здоровым, и приносил пользу, Бермессер понял в один из самых страшных дней своей жизни. Когда на помощь «Селезню» пришла «Астэра», когда бой был проигран и они заперлись в адмиральской каюте, а в дверь ломились абордажники Вальдеса, Хосс бросил другу: - Раздевайся!
От возмущения Бермессер потерял дар речи. Впрочем, оказалось, что Говард имел в виду вовсе не низменные помыслы, а спасение друга. При помощи своего неизменного Пауля капитан принялся отмывать, и причесывать бедного немого парня, которого тащил за собой с того момента, как понял, что фрошеры берут верх. От результата усилий Хосса Бермессер прижал руку к груди, и попытался совладать с накатившим бешенством. Петер смотрел в стену пустым взглядом, и был очень похож на него самого. Не две капли воды, но близко.
Вернеру пришлось испачкать лицо и распустить волосы. Хосс обкорнал их безжалостно и криво.
На Петера тем временем кое-как натянули батистовую рубашку, штаны от мундира и блестящие сапоги, Хосс принялся искать перевязь, а Пауль неожиданно ударил своего единокровного брата по голове подсвечником-лебедем. В горле у Вернера пересохло, и он забыл, как дышать.
- Я прослежу, чтоб они не заметили подмены, - буркнул Пауль, переворачивая Хосса и вытряхивая его из мундира, - Красивое шитье. Всегда хотел примерить… Если выберетесь, передайте госпоже графине, что я всегда помнил ее доброту.
- Да, - пролепетал Вернер, - я передам.
И в этот миг фрошеры выломали дверь каюты.
Если бы не то, что с первых минут Хосс не открыл настоящую охоту за Рупертом Фельсенбургом «Двадцать золотых прямо сейчас и еще сто – как только сойдем в порту», и один из моряков не подстрелил бы парня, план их, и без того шитый белыми нитками, был бы обречен.
Но мертвый Фельсенбург молчал, и живые соотечественники тоже промолчали. Даже Оружейник не объявил о подмене. Матросы, к которым кинули адмирала и капитана «Верной звезды» тоже их не выдали. Бермессера поразило участливое отношение не только к Хоссу, но и к нему самому, но никакой радости от доброго отношения к себе нижних чинов он не ощутил.
Когда пришедший в себя Хосс узнал о казни, он не разбил себе голову о стену, не заплакал и не замкнулся. Капитан бодрился, строил планы, и пересчитал всех выживших, планируя их выкупить в скорейшем времени.
- Где ты так быстро возьмешь столько денег, тебя же повесили, - спросил его Вернер, когда их никто не мог слышать.
- У одного гогана, - задумчиво отозвался Хосс.
- Ты же ненавидишь гоганов! – Бермессер был потрясен до глубины души.
- Ненавижу, - согласился Хосс, - но этот конкретный гоган их тоже ненавидит. И если наши с ним отношения будут развиваться так, как теперь, я ему достану бумагу, что он урожденный дриксенец. Почетный.
Вернер в сердцах плюнул, и не стал продолжать разговор. Принципы Хосса были понятием весьма расплывчатым и обычному, а так же утонченному разуму вещью недоступной.
В Хексберг им пришлось отрабатывать каждый сухарь, работая на благо города. Оно и понятно, фрошеры не рассчитывали кормить дармоедов, тем более дриксов.
К вящему неудовольствию адмирала, Хосс устроил им двоим побег, при содействии остальных. Бермессер гнал от себя мысли о том, поверили бы моряки ему так же быстро, как поверили слову Хосса…
В ненастный день таская камень с гор, Хосс и Бермессер ушли в неизвестность по горной тропке, а некоторое время спустя, товарищи свалили несколько камней так, чтоб пласт земли накрыл тропинку.
Они плутали по земле врага, где воруя, где охотясь. Хосс обнаружил в себе такие воровские и грабительские таланты, что Вернеру было за него даже стыдно перед врагами. Сбивший себе ноги, спавший вполглаза и издерганный постоянной опасностью Бермессер то надеялся, что их поймают, то мечтал, что скоро они встретят своих.
На последнем перед границей постоялом дворе беглецы несколько расслабились, Хосс занял хозяйку долгой пространной беседой, а Вернер решил попробовать местное пиво. Получив в руки глиняный расписной бирюзовыми птицами чуть ли не кувшин пенного напитка, Бермессер огляделся, и было направился к другу, но был перехвачен кряжистым бергером. Агм уже отведал местного пива, и был в настроении пообщаться. Он казался задиристым и Вернер безуспешно попытавшись обойти его сперва с одной стороны, потом с другой, смирился и позволил положить руку себе на плечо и прослушал речь о том, как его новый друг хорошо умеет охотиться что на зверя, что на человека.
Загрустивший от таких речей Бермессер кивал, то и дело вставляя в речь бергера необходимые междометия. Правильным было бы что-то рассказать в ответ или притвориться пьяным или хотя бы улыбаться. Но от всех перипетий переутомленный разум Вернера сделал страшный, но казавшийся единственно верным вывод о том, что все пропало, что это была чья-то жестокая игра, им дали добраться до границы и вот, когда они в двух шагах, мышеловка захлопнулась и значит, все было напрасно и смерть того несчастного Петера Рейера и гибель Пауля и то, что Вернеру третьего дня пришлось есть сырое мясо, потому что недалеко были патрули и они побоялись разжечь костер…
- Эй, да ты совсем скис, - хлопнул его по плечу бергер, - и пиво твое скисло, ты прямо дрикс поганый, такому прекрасному светлому пиву даешь перестаиваться.
Бермессер посмотрел на варвара взглядом раненой лани, и выпил все пиво до дна. Не то, чтоб он не любил пива, но давно его не пил, особенно в таких количествах зараз.
- Значит, все-таки, дрикс, - тихо и раздумчиво сказал бергер.
Вернер покачнулся, и навалился на своего врага. Надо было возмущаться и протестовать, свести все к шутке, но ни подтвердить, ни опровергнуть его слов он уже не мог, ноги стали ватными, пол покачивался. Бермессеру до слез стало жалко себя, столько пережить, и вот так попасться. Он шмыгнул носом, и вдруг заметил, что его новый знакомец стиснул пальцы на рукояти топорика на своем поясе, и напряженно смотрит на него. За то, что достойный отпор дать не получится, было стыдно, но после всего пережитого сцепиться со злобным, вооруженным топором агмом Вернер не мог. Его тут просто зарубят и все. И Хосса зарубят. Если бы им в Хексберг позволили написать письма домой, то они бы не сбежали их плена, но дриксенцев гоняли на работы, и о выкупе никто не заикался, считая всех людьми небогатыми. Что обидно – со стороны кесарии тоже молчали. А Бермессер с Хоссом и не могли своим близким написать, они же считались погибшими.
- И что, так и будем стоять? – Наконец поинтересовался бергер.
Бермессер убито кивнул.
- К границе что ли шел?
И снова он кивнул. Жить захотелось нестерпимо. В Дриксен хотелось даже сильнее, чем жить.
- Моряк?
- Д-да.
Бергер чувствовал себя хозяином положения, и не спешил этим пользоваться, удивительное дело. Он, Вернер, никогда не упустил бы такую возможность, а этот разглядывал отощавшего продрогшего беглеца, и не спешил устраивать ему публичную казнь.
- Ладно, моряк, - налюбовавшись, сказал агм, - Уходи и лучше уже сегодня, на моей земле тебе делать нечего. И дружка своего прихвати, даже с краденым хлебным ножом ему со мной не справиться.
Вернер неверяще посмотрел на бергера. Не иначе, выпитое пиво сгладило его обычное отношение к миру, граф Бермессер был весьма благодарен этому варвару, и это было так заметно, что тот смягчился.
- Убирайтесь оба. У меня парень на корабле служит с этими южанами, не думаю, чтоб на поверку они были лучше вас, а вы лучше их.
- А на каком корабле, - робко спросил Бермессер, - служит ваш сын, сударь?
- Су-ударь… дворянин, значит, - незло усмехнулся бергер, - на «Победителе дракона».
- Эй, Шульце, долго ты там разговоры разводить собираешься? – Весело окликнул бергера один из сидящих за дальним столиком.
- Иду, - отозвался тот, и покровительственно похлопал Бермессера по плечу, - будешь обнимать своих родных – вспомнишь меня добрым словом.
Впоследствии Вернер радовался тому, что был тогда пьян, и слишком напуган, так что не разозлился на такое панибратство. Но обнимая матушку, он действительно вспомнил этого бергера.
Вспомнил он его и через две зимы, когда они взяли Хексберг силами Северного флота. На выкупленной «Верной звезде» была выкупленная же команда – те, кто дожил в плену до весны.
В эту кампанию Вернер в полной мере оценил умение Хосса переплавлять свою скорбь в упоение местью. Эскадра Вальдеса несла потери, самого Бешеного вице-адмирала Хосс надеялся одновременно сжечь, четвертовать и колесовать, предварительно содрав кожу на ремни. За Вальдеса живого и притащенного лично Хоссу, капитан «Верной звезды» обещал столько золота, сколько эта закатная тварь будет весить до всех вещей, которые он, Говард собирался с ним проделать, и моряки старались.
Два дня кровавого безумия и вот он, сладкий вкус победы.
От фрошерских пленников отделили команду «Победителя дракона» и Бермессер пошел вдоль хмурых пленников, все больше черномазых южан, но были среди них и четверо бергеров.
- Шульце? – остановился Вернер у самого рослого и крепкого из них.
- Я – Карл Шульце, - глянул ему прямо в глаза веснушчатый парень, стоявший слева от здоровяка, и Вернер вспомнил, что и отца этого юноши целовало солнце.
- Хорошо. Пойдешь с моим поручением, агм, - Бермессер ощущал странное удовлетворение, - иначе твои товарищи будут казнены.
- Давай свое поручение, дрикс, - прошипел пленник. Его голубые глаза зло сверкнули, но Вернера чужая злость в этой ситуации только забавляла, - и катись к Леворукому!
- Пойдешь к отцу, - понизил голос Бермессер, - передай ему привет от варита, которому тот однажды оказал услугу. Будешь его обнимать, парень – вспомни меня добрым словом.
The end


Хосс наслаждается жизнью в Хексберг)

сбежавший из плена Бермессер страдает в компании бергера, шпион из него никакой, как мне кажется)

АУшечка по ВМФкартиночкам, драббл, джен)
Напутствие.
Для чего Хосс таскал по всем морям на «Верной звезде» контуженого Петера и платил его семье, словно этот никчемный моряк был здоровым, и приносил пользу, Бермессер понял в один из самых страшных дней своей жизни. Когда на помощь «Селезню» пришла «Астэра», когда бой был проигран и они заперлись в адмиральской каюте, а в дверь ломились абордажники Вальдеса, Хосс бросил другу: - Раздевайся!
От возмущения Бермессер потерял дар речи. Впрочем, оказалось, что Говард имел в виду вовсе не низменные помыслы, а спасение друга. При помощи своего неизменного Пауля капитан принялся отмывать, и причесывать бедного немого парня, которого тащил за собой с того момента, как понял, что фрошеры берут верх. От результата усилий Хосса Бермессер прижал руку к груди, и попытался совладать с накатившим бешенством. Петер смотрел в стену пустым взглядом, и был очень похож на него самого. Не две капли воды, но близко.
Вернеру пришлось испачкать лицо и распустить волосы. Хосс обкорнал их безжалостно и криво.
На Петера тем временем кое-как натянули батистовую рубашку, штаны от мундира и блестящие сапоги, Хосс принялся искать перевязь, а Пауль неожиданно ударил своего единокровного брата по голове подсвечником-лебедем. В горле у Вернера пересохло, и он забыл, как дышать.
- Я прослежу, чтоб они не заметили подмены, - буркнул Пауль, переворачивая Хосса и вытряхивая его из мундира, - Красивое шитье. Всегда хотел примерить… Если выберетесь, передайте госпоже графине, что я всегда помнил ее доброту.
- Да, - пролепетал Вернер, - я передам.
И в этот миг фрошеры выломали дверь каюты.
Если бы не то, что с первых минут Хосс не открыл настоящую охоту за Рупертом Фельсенбургом «Двадцать золотых прямо сейчас и еще сто – как только сойдем в порту», и один из моряков не подстрелил бы парня, план их, и без того шитый белыми нитками, был бы обречен.
Но мертвый Фельсенбург молчал, и живые соотечественники тоже промолчали. Даже Оружейник не объявил о подмене. Матросы, к которым кинули адмирала и капитана «Верной звезды» тоже их не выдали. Бермессера поразило участливое отношение не только к Хоссу, но и к нему самому, но никакой радости от доброго отношения к себе нижних чинов он не ощутил.
Когда пришедший в себя Хосс узнал о казни, он не разбил себе голову о стену, не заплакал и не замкнулся. Капитан бодрился, строил планы, и пересчитал всех выживших, планируя их выкупить в скорейшем времени.
- Где ты так быстро возьмешь столько денег, тебя же повесили, - спросил его Вернер, когда их никто не мог слышать.
- У одного гогана, - задумчиво отозвался Хосс.
- Ты же ненавидишь гоганов! – Бермессер был потрясен до глубины души.
- Ненавижу, - согласился Хосс, - но этот конкретный гоган их тоже ненавидит. И если наши с ним отношения будут развиваться так, как теперь, я ему достану бумагу, что он урожденный дриксенец. Почетный.
Вернер в сердцах плюнул, и не стал продолжать разговор. Принципы Хосса были понятием весьма расплывчатым и обычному, а так же утонченному разуму вещью недоступной.
В Хексберг им пришлось отрабатывать каждый сухарь, работая на благо города. Оно и понятно, фрошеры не рассчитывали кормить дармоедов, тем более дриксов.
К вящему неудовольствию адмирала, Хосс устроил им двоим побег, при содействии остальных. Бермессер гнал от себя мысли о том, поверили бы моряки ему так же быстро, как поверили слову Хосса…
В ненастный день таская камень с гор, Хосс и Бермессер ушли в неизвестность по горной тропке, а некоторое время спустя, товарищи свалили несколько камней так, чтоб пласт земли накрыл тропинку.
Они плутали по земле врага, где воруя, где охотясь. Хосс обнаружил в себе такие воровские и грабительские таланты, что Вернеру было за него даже стыдно перед врагами. Сбивший себе ноги, спавший вполглаза и издерганный постоянной опасностью Бермессер то надеялся, что их поймают, то мечтал, что скоро они встретят своих.
На последнем перед границей постоялом дворе беглецы несколько расслабились, Хосс занял хозяйку долгой пространной беседой, а Вернер решил попробовать местное пиво. Получив в руки глиняный расписной бирюзовыми птицами чуть ли не кувшин пенного напитка, Бермессер огляделся, и было направился к другу, но был перехвачен кряжистым бергером. Агм уже отведал местного пива, и был в настроении пообщаться. Он казался задиристым и Вернер безуспешно попытавшись обойти его сперва с одной стороны, потом с другой, смирился и позволил положить руку себе на плечо и прослушал речь о том, как его новый друг хорошо умеет охотиться что на зверя, что на человека.
Загрустивший от таких речей Бермессер кивал, то и дело вставляя в речь бергера необходимые междометия. Правильным было бы что-то рассказать в ответ или притвориться пьяным или хотя бы улыбаться. Но от всех перипетий переутомленный разум Вернера сделал страшный, но казавшийся единственно верным вывод о том, что все пропало, что это была чья-то жестокая игра, им дали добраться до границы и вот, когда они в двух шагах, мышеловка захлопнулась и значит, все было напрасно и смерть того несчастного Петера Рейера и гибель Пауля и то, что Вернеру третьего дня пришлось есть сырое мясо, потому что недалеко были патрули и они побоялись разжечь костер…
- Эй, да ты совсем скис, - хлопнул его по плечу бергер, - и пиво твое скисло, ты прямо дрикс поганый, такому прекрасному светлому пиву даешь перестаиваться.
Бермессер посмотрел на варвара взглядом раненой лани, и выпил все пиво до дна. Не то, чтоб он не любил пива, но давно его не пил, особенно в таких количествах зараз.
- Значит, все-таки, дрикс, - тихо и раздумчиво сказал бергер.
Вернер покачнулся, и навалился на своего врага. Надо было возмущаться и протестовать, свести все к шутке, но ни подтвердить, ни опровергнуть его слов он уже не мог, ноги стали ватными, пол покачивался. Бермессеру до слез стало жалко себя, столько пережить, и вот так попасться. Он шмыгнул носом, и вдруг заметил, что его новый знакомец стиснул пальцы на рукояти топорика на своем поясе, и напряженно смотрит на него. За то, что достойный отпор дать не получится, было стыдно, но после всего пережитого сцепиться со злобным, вооруженным топором агмом Вернер не мог. Его тут просто зарубят и все. И Хосса зарубят. Если бы им в Хексберг позволили написать письма домой, то они бы не сбежали их плена, но дриксенцев гоняли на работы, и о выкупе никто не заикался, считая всех людьми небогатыми. Что обидно – со стороны кесарии тоже молчали. А Бермессер с Хоссом и не могли своим близким написать, они же считались погибшими.
- И что, так и будем стоять? – Наконец поинтересовался бергер.
Бермессер убито кивнул.
- К границе что ли шел?
И снова он кивнул. Жить захотелось нестерпимо. В Дриксен хотелось даже сильнее, чем жить.
- Моряк?
- Д-да.
Бергер чувствовал себя хозяином положения, и не спешил этим пользоваться, удивительное дело. Он, Вернер, никогда не упустил бы такую возможность, а этот разглядывал отощавшего продрогшего беглеца, и не спешил устраивать ему публичную казнь.
- Ладно, моряк, - налюбовавшись, сказал агм, - Уходи и лучше уже сегодня, на моей земле тебе делать нечего. И дружка своего прихвати, даже с краденым хлебным ножом ему со мной не справиться.
Вернер неверяще посмотрел на бергера. Не иначе, выпитое пиво сгладило его обычное отношение к миру, граф Бермессер был весьма благодарен этому варвару, и это было так заметно, что тот смягчился.
- Убирайтесь оба. У меня парень на корабле служит с этими южанами, не думаю, чтоб на поверку они были лучше вас, а вы лучше их.
- А на каком корабле, - робко спросил Бермессер, - служит ваш сын, сударь?
- Су-ударь… дворянин, значит, - незло усмехнулся бергер, - на «Победителе дракона».
- Эй, Шульце, долго ты там разговоры разводить собираешься? – Весело окликнул бергера один из сидящих за дальним столиком.
- Иду, - отозвался тот, и покровительственно похлопал Бермессера по плечу, - будешь обнимать своих родных – вспомнишь меня добрым словом.
Впоследствии Вернер радовался тому, что был тогда пьян, и слишком напуган, так что не разозлился на такое панибратство. Но обнимая матушку, он действительно вспомнил этого бергера.
Вспомнил он его и через две зимы, когда они взяли Хексберг силами Северного флота. На выкупленной «Верной звезде» была выкупленная же команда – те, кто дожил в плену до весны.
В эту кампанию Вернер в полной мере оценил умение Хосса переплавлять свою скорбь в упоение местью. Эскадра Вальдеса несла потери, самого Бешеного вице-адмирала Хосс надеялся одновременно сжечь, четвертовать и колесовать, предварительно содрав кожу на ремни. За Вальдеса живого и притащенного лично Хоссу, капитан «Верной звезды» обещал столько золота, сколько эта закатная тварь будет весить до всех вещей, которые он, Говард собирался с ним проделать, и моряки старались.
Два дня кровавого безумия и вот он, сладкий вкус победы.
От фрошерских пленников отделили команду «Победителя дракона» и Бермессер пошел вдоль хмурых пленников, все больше черномазых южан, но были среди них и четверо бергеров.
- Шульце? – остановился Вернер у самого рослого и крепкого из них.
- Я – Карл Шульце, - глянул ему прямо в глаза веснушчатый парень, стоявший слева от здоровяка, и Вернер вспомнил, что и отца этого юноши целовало солнце.
- Хорошо. Пойдешь с моим поручением, агм, - Бермессер ощущал странное удовлетворение, - иначе твои товарищи будут казнены.
- Давай свое поручение, дрикс, - прошипел пленник. Его голубые глаза зло сверкнули, но Вернера чужая злость в этой ситуации только забавляла, - и катись к Леворукому!
- Пойдешь к отцу, - понизил голос Бермессер, - передай ему привет от варита, которому тот однажды оказал услугу. Будешь его обнимать, парень – вспомни меня добрым словом.
The end
спасибо) он счастлив, даже не поворачивается язык назвать его деструктивным) "Да гори оно огнемммм"(с)))))
Это у меня было от мысли, что сегодня надо на работу)))) туда ща реально стремно ходить, так что я артово психоспасаюсь)
Полагаю, это подсознательное желание сотворить то же самое с работой?)
Фик - прекрасен
А еще у вас отлично выходит пара Ариго-Ирэна. Бедная, умученная своим интересным положением) Ирэна, просто слезу выжимает))))
Про рисунки
Про текст
Isabelle80, Я знала, что в нем не ошиблась)) хех))) да про Хосса все понятно с первых минут знакомства)
это подсознательное желание сотворить то же самое с работой?) это уже сознательное желание))))
Louis Lorraine, благодарю вас)
на рисунке он именно так и смотрит)))))) это тот редкий случай у меня, когда сперва была картинка, а потом по ней драббл)
По Ирэне вы все у меня еще поплачете, я сам тут плачу, так что нефиг)
Джемини-1, очень рад, что вам нравится Ариго-Приддосерия, вы вдохновитель, так что все это для вас)
не удивлюсь, если добыча Жермона я как раз хотел на это указать, это именно что добыча Жермона специально, чтоб жена не мерзла)
игрушечный спрутик в корзине!!! вязаный)
вот так и выглядит слово "Йухуууу!!!", если его нарисовать)) *очаровался* ну...да... вобщем, да, так оно и есть)))) спасибо)))
И отдельное спасибо за такой подробный разбор драбблика)))) мне было очень-очень приятно))))
Трупешник Руппи отдельно порадовал. вот что-что, а трупы Руппи я обеспечу в самом флаффном из фиков...
Пауль отдельно крут и восхитителен. это было внезапно и я сам сел в печали.
это тот случай, когда воспоследовавшее сожжение Хексберг выглядит закономерно. кровный родич, Хексбергу звездец. Во всех ипостасях за свою кровь я бы испепелил. Не понимаю, почему в каноне ВВК с этим иначе обстоит.
очень рад, что вам нравится Ариго-Приддосерия, вы вдохновитель, так что все это для вас) - Спасибище
я как раз хотел на это указать, это именно что добыча Жермона специально, чтоб жена не мерзла) - Ага)) Жермон вообще крутой охотник, а уж для любимой жены он все Торские горы перевернёт в поисках самого классного зверья)) а потом вернётся с медведем
на плечахи жизнерадостно поинтересуется "Милая, ты вот такой оттенок коричневого хотела в тон камина, или лучше другого медведя поймать?"вязаный) - Прелесть))) Приддоэлементы - неотъемлемая часть ариго-стайл, потому что Жермон любит жену и охотно позволяет ей делать с их домом что она считает нужным. А спруты - это круто, это ж её герб))
мне было очень-очень приятно)) - Ура)) Это на самом деле круто, я аж несколько раз подряд перечитал)) Шикарная история))
вот что-что, а трупы Руппи я обеспечу в самом флаффном из фиков.. - Бггг. И это отдельно приятно, ибо сей не в меру ретивый вьюнош преизрядно бесит.
это было внезапно и я сам сел в печали. - Ещё бы. Я тоже расстроился, жалко человека... Хотя смерть красивая и героическая вышла, бесспорно.
кровный родич, Хексбергу звездец. - "Мы исполним то, что не удавалось древним великим кесарям!" - радовался Западный флот - и продул. "Ты убил моего брата" - сказал Хосс на дымящихся развалинах Хексберг.
Вот она - правильная мотивация.а потом вернётся с медведем на плечах и жизнерадостно поинтересуется "Милая, ты вот такой оттенок коричневого хотела в тон камина, или лучше другого медведя поймать?"
Приддоэлементы - неотъемлемая часть ариго-стайл, потому что Жермон любит жену и охотно позволяет ей делать с их домом что она считает нужным. немножко фанон, но да, и потом, если они будут жить в Альт-Вельдере, там будут всякие приддовещички, которые достались Ирэне из ее детства и юности. Шктулки с детскими мелочами, которые потом будут примерять их дочки. Гребешки в виде спрутов, детские кубки с найери, что-то такое еще миленькое и воспоминательное.
Наверное, Габриэллой они тоже вторую дочку не назовут. несчастливое имя( хотя лишь бы не Арлеттой...
"Ты убил моего брата" - сказал Хосс на дымящихся развалинах Хексберг. для меня эта мотивация - единственно оправданная для всего. Когда ты кого-то убиваешь - помни, что это чей-то сын, отец или брат. И с тебя рано или поздно спросят. И могут спросить очень страшно. Готов ли ты к этому? если да - то вперед.
Хосс готов, кстати. У него азартная жизнь, и, видимо, будет нескучная смерть))))
Это не муж, а прелесть!) - торский вояка - это образ жизни)) Когда Ирэна привыкнет, что для него нормально ходить на медведей с одним кинжалом, она тоже оценит ситуацию
немножко фанон, но да, - У меня такой же фанон))
там будут всякие приддовещички, которые достались Ирэне из ее детства и юности. Шктулки с детскими мелочами, которые потом будут примерять их дочки. Гребешки в виде спрутов, детские кубки с найери, что-то такое еще миленькое и воспоминательное. - Несомненно)) Жермон такое точно оценит и отнесётся с уважением (хотя у него такого нет, но это неважно))
Наверное, Габриэллой они тоже вторую дочку не назовут. несчастливое имя( - Согласен. Всё больше склоняюсь к мысли, что это будет не в честь родных или знакомых, а красивое имя из легенды или любимой книги Ирэны))
Хосс готов, кстати. У него азартная жизнь, и, видимо, будет нескучная смерть)) - И это чувствуется)))
Когда Ирэна привыкнет, что для него нормально ходить на медведей с одним кинжалом, она тоже оценит ситуацию да) Она будет гордиться таким мужем))))
а красивое имя из легенды или любимой книги Ирэны)) интересно, какое) Главное ,чтоб не из Эсператии)
Louis Lorraine, мммм? почему?
да) Она будет гордиться таким мужем)))) - Да, тут есть чем гордиться)) когда перестанет бояться, что его самого медведь задерёт ("милая, я умею, не бойся") - это будет круто. Такие трофеи дорогого стоят.
интересно, какое) Главное ,чтоб не из Эсператии) - Мне тоже интересно)) Нет, зачем же Эсператия? вряд ли Ирэна настолько религиозна, чтобы выбирать имя дочери строго по святцам. Тем более Жермон не эсператист, возражать он не станет, но зачем же злоупотреблять? Скорее назовёт в честь героини любимой детской сказки про какую-нибудь отважную и прекрасную принцессу или волшебницу... не знаю))
назовёт в честь героини любимой детской сказки про какую-нибудь отважную и прекрасную принцессу или волшебницу... не знаю)) а это очень мило)
Надеюсь, имя будет красивое, как и девочка)
Louis Lorraine,
а я с ней очень даже учтив!)
а это очень мило) - Мне тоже нравится)) Ирэна любит читать, не может быть, чтоб у неё со времён детства-юности не было какой-нибудь любимой красивой сказки, с прекрасной и отважной героиней))
Надеюсь, имя будет красивое, как и девочка) - Почему-то кажется, что эта девочка унаследует внешность рода Ариго - и да, она тоже будет красавицей))
но малыш Вальтер удастся в матушку!
Вот мы с вами какие, уже и детей Ирэне народили и назвали их...))))) мимими)
но малыш Вальтер удастся в матушку! - Особенно будет забавно, если характером он удастся в приддскую родню)) к добродушному одобрению Жермона - "Вот и хорошо, наконец-то хоть у кого-то в нашем роду будут мозги!". Почему бы и нет, особенно при том, что старший - по всем статьям истинный Ариго)) Интересная выходит симметрия - одна дочь и один сын - в Ариго, другие дочь и сын - в Приддов, да ещё через одного))
Вот мы с вами какие, уже и детей Ирэне народили и назвали их...))))) мимими) - Ай да мы))) и правда, милота получилась))
Особенно будет забавно, если характером он удастся в приддскую родню)) к добродушному одобрению Жермона - "Вот и хорошо, наконец-то хоть у кого-то в нашем роду будут мозги!". о, да) Умный и осторожный малыш тем не менее восхищался своим старшим братом, таким ярким, бурным и открытым, и они удачно друг-друга дополняли - всегда, даже став старше.
Умный и осторожный малыш тем не менее восхищался своим старшим братом, таким ярким, бурным и открытым, и они удачно друг-друга дополняли - всегда, даже став старше. - О да)) тандем Жермона и Валентина, только в роли родных братьев
Опять же, у Ариго и Приддов общие взгляды на самое главное: ради тех, кого любишь, можно и нужно кому угодно глотку перегрызть и что угодно сделать. мне кажется, это вообще самое главное в жизни.
Жермон тоже умён и сдержан, только это сложно заметить за общительностью и горячим нравом да, есть такое дело) Но Валентин больше лед, чем пламя, а Жермон умеет так показать эмоции, что лед все понимает и считает их уместными.
мне кажется, это вообще самое главное в жизни. - Мне тоже.
Кстати, у Валентина с Жермоном ещё одна общая черта: стремление защитить всех своих, закрыть собой, и всё тянуть на себе (причём это само собой разумеется). Забавно при этом, что каждый из них включает в список "охраняемых объектов" другого, а отрадно - что они при этом прекрасно уживаются))
Но Валентин больше лед, чем пламя, а Жермон умеет так показать эмоции, что лед все понимает и считает их уместными. - Несомненно))