Закатный рок-н-ролл
читать дальшеДьявольская выпечка у меня сассоциировалась... с Красной шапочкой) Но там стихи намекают)
writober-9: дьявольская выпечка
Вот сказка стала правдою, и сон разжился плотью, шептанье взмыло воплями, объемной вышла тень. Поджаренною тыковкою пахнет на болоте, а может - это Джек-светильник бродит в темноте. Глаза у сказки красные, клыки - острей не будет, под лапой что-то хлюпает, а может быть - кричит. Несу бабуле выпечку в одолженной посуде, хрустящая, горячая, из ведьминой печи. Сажаешь на лопатку их - они пищат, но жарятся, готовка - труд нехитренький, любой сумеет так. Болото тянет сыростью, из лужи кто-то скалится, а может - ухмыляется из дальнего куста.
Вот правда стала сказкою - она тебе приснится, листай старинный толстый том, забытый на столе. Вот пирожками тыквенными пахнет по страницам, а может, это пальцы оставляют липкий след.


а это тема постмодерна) увиденная немного странно) Но это такие нежные, щемящие стихи...
***
нынче солнечно, но холодно; комета
по ночам еще мерцает, но неярко.
листья спят - медовой памятью о лете, -
на дорожке в опустевшем старом парке.
сердце снорка (или сниффа, или тролля)
не вмещает столько грусти, столько дремы.
если выпало родиться в муми-доле,
то во сне всегда приходишь в муми-домик.
разгребаю, как обрывки, как осколки,
эту память: там все так же, там все то же!..
как сказал мне старый хемуль-энтомолог, -
"собери и засуши, храни, что можешь".
книга сказок на неубранной кровати,
тертый коврик из плетенки возле входа.
у причала чей-то выцветший халатик
позабыт за опрокинутою лодкой.
вот комод, а вот трамвай-шкатулка в спальне,
кисло-рыжая рябина у крылечка.
скрипнут ставни потревоженной купальни,
беспокойно зафырчит, застонет в печке.
из мансарды видно лес и видно поле,
из окошка можно спрыгнуть прямо в клумбу...
но во мне, наверно, слишком много тролля,
и, наверно, слишком мало - просто муми.
я вернусь туда однажды - может, в марте,
помашу знакомой крыше утром сонным.
мой кораблик из коры плывет по карте
дальше, дальше от истока - к горизонту.
нынче дождь, и фонари уже горят, хоть
только-только миновал обед - не ужин.
за окном смешные мелкие зверята,
завязав бантом хвосты, бегут по лужам.


Здесь пробуждаются боги) Иногда мне доставляет удовольствие видеть непонятное и невидимое буквально) Дословно) И трогать то, что потрогать нельзя.
writober-5: пробуждение божества
Из кошачьего слова, из рыбьего пуха, из прозрачной, как дым, стрекозиной слюды, - в сентябре просыпаются мелкие духи: там, в листве, где помягче, у самой воды. И шуруют в ветвях, и шуршат под ногами, и в шкафах шелестят, свитера распугав. Все прямые тропинки отныне кругами, но так просто идти, не плутая в кругах.
Из пентакля на камне, из слез однорога, из волшебного пламени, тонких костей, - в октябре просыпаются древние боги: там, вдали, в глубине, меж разрушенных стен. До рассвета мерцают фонарики-тыквы, у завесы миров истончается плоть. Сотрясается лес от тигриного рыка, ударяют по крышам мохнатым крылом.
Из случайной печали, из мысли о доме, из забытого сна, из несказанных фраз... В ноябре просыпается кто-то огромный. Больше гор - городов - в сотню, тысячу раз. И глядит, и глядит, с тем покоем и ленью, что доступны идущим кругами планет.
Так выходишь - и видишь: на камень ступеней неизбежно и медленно падает снег.


ссыль на стихи)
laert.diary.ru/p216325587.htm
writober-9: дьявольская выпечка
Вот сказка стала правдою, и сон разжился плотью, шептанье взмыло воплями, объемной вышла тень. Поджаренною тыковкою пахнет на болоте, а может - это Джек-светильник бродит в темноте. Глаза у сказки красные, клыки - острей не будет, под лапой что-то хлюпает, а может быть - кричит. Несу бабуле выпечку в одолженной посуде, хрустящая, горячая, из ведьминой печи. Сажаешь на лопатку их - они пищат, но жарятся, готовка - труд нехитренький, любой сумеет так. Болото тянет сыростью, из лужи кто-то скалится, а может - ухмыляется из дальнего куста.
Вот правда стала сказкою - она тебе приснится, листай старинный толстый том, забытый на столе. Вот пирожками тыквенными пахнет по страницам, а может, это пальцы оставляют липкий след.


а это тема постмодерна) увиденная немного странно) Но это такие нежные, щемящие стихи...
***
нынче солнечно, но холодно; комета
по ночам еще мерцает, но неярко.
листья спят - медовой памятью о лете, -
на дорожке в опустевшем старом парке.
сердце снорка (или сниффа, или тролля)
не вмещает столько грусти, столько дремы.
если выпало родиться в муми-доле,
то во сне всегда приходишь в муми-домик.
разгребаю, как обрывки, как осколки,
эту память: там все так же, там все то же!..
как сказал мне старый хемуль-энтомолог, -
"собери и засуши, храни, что можешь".
книга сказок на неубранной кровати,
тертый коврик из плетенки возле входа.
у причала чей-то выцветший халатик
позабыт за опрокинутою лодкой.
вот комод, а вот трамвай-шкатулка в спальне,
кисло-рыжая рябина у крылечка.
скрипнут ставни потревоженной купальни,
беспокойно зафырчит, застонет в печке.
из мансарды видно лес и видно поле,
из окошка можно спрыгнуть прямо в клумбу...
но во мне, наверно, слишком много тролля,
и, наверно, слишком мало - просто муми.
я вернусь туда однажды - может, в марте,
помашу знакомой крыше утром сонным.
мой кораблик из коры плывет по карте
дальше, дальше от истока - к горизонту.
нынче дождь, и фонари уже горят, хоть
только-только миновал обед - не ужин.
за окном смешные мелкие зверята,
завязав бантом хвосты, бегут по лужам.


Здесь пробуждаются боги) Иногда мне доставляет удовольствие видеть непонятное и невидимое буквально) Дословно) И трогать то, что потрогать нельзя.
writober-5: пробуждение божества
Из кошачьего слова, из рыбьего пуха, из прозрачной, как дым, стрекозиной слюды, - в сентябре просыпаются мелкие духи: там, в листве, где помягче, у самой воды. И шуруют в ветвях, и шуршат под ногами, и в шкафах шелестят, свитера распугав. Все прямые тропинки отныне кругами, но так просто идти, не плутая в кругах.
Из пентакля на камне, из слез однорога, из волшебного пламени, тонких костей, - в октябре просыпаются древние боги: там, вдали, в глубине, меж разрушенных стен. До рассвета мерцают фонарики-тыквы, у завесы миров истончается плоть. Сотрясается лес от тигриного рыка, ударяют по крышам мохнатым крылом.
Из случайной печали, из мысли о доме, из забытого сна, из несказанных фраз... В ноябре просыпается кто-то огромный. Больше гор - городов - в сотню, тысячу раз. И глядит, и глядит, с тем покоем и ленью, что доступны идущим кругами планет.
Так выходишь - и видишь: на камень ступеней неизбежно и медленно падает снег.


ссыль на стихи)
laert.diary.ru/p216325587.htm